Артемовская труженица тыла рассказала о тяжелом времени войны.
“Егоршинские вести” собирают свидетельства женского, материнского и детского подвига в военную пору лихолетья.
Если у вас есть воспоминания бабушки, мамы, родных людей о том, как они жили в войну, как работали, учились, как спасали свои семьи -- сообщите нам в редакцию.
Мы обязательно напишем о таких женщинах и их жизни, потому мы считаем это неимоверно важным -- сохранить свидетельства и рассказы о трудных годах нашей истории и людях, которые сумели все преодолеть.
Сегодня – очередной рассказ из серии “Матери Победы”. Такое имя мы дали новому проекту газеты, который будем вести в год 75 годовщины окончания страшной войны.
Подскажите нам героинь, про которых непременно нужно рассказать на страницах газеты, назовите их детей, кто может рассказать о маме, бабушке, сестре, тете, работавшей в годы войны. Это очень важно – успеть.
Ждем ваших сообщений по телефону 2-48-27 и 8-9000-428-444.
Сегодняшняя наша героиня - Анна Николаевна Ведерникова. Она родилась в 1927 году, сейчас готовится справить 93-летие. При этом душевно и физически она гораздо моложе: сама себя обслуживает, может и посуду помыть, и постирать. До прошлого года вместе со своей большой семьей без проблем по весне садила огород.
У Анны Николаевны прекрасная память. Для кого-то годы юности - самые радостные, волнующие, романтичные. А у Анны Николаевны они выпали на войну. И тяжко ей вспоминать лихолетье, и не помнить не может. Поэтому нередко достает семейные альбомы, перебирает старые пожелтевшие карточки и думает о тех, кто снят на них, кто работал рядом с нею в войну.
Война идет для всех. Неважно, ребенок ты или взрослый, мужчина или женщина - военная нужда тебя не минует. Пока мужчины шли вперед на фронтах, в тылу их заменили матери, жены, сестры. И дети. Такие, как 14-летняя Аня.
“Деньги под клеенкой - до копеечки”
Ее семье досталось испытаний уже до начала войны. Под сталинские репрессии попал отец. «Случилось это в 1937. Пришла домой, мама плачет, а отца нет — увезли. Сначала на нас смотрели косо все соседи. Не здоровались, детям не разрешали играть вместе. Как это так, с семьей изменника…. А потом покатилось, под пресс попадало все больше и больше семей. Поняли, что вины нашей нет», -- говорит Анна Николаевна.
Семье без отца пришлось очень туго. У мамы - семеро детей, четыре дочери и три сына, всех нужно накормить, напоить и одеть. Эту ношу тянула она одна, а затем, по мере взросления, подключались старшие сыновья и дочки. Мама, как говорит Анна Николаевна, была очень хорошим человеком. Никогда, несмотря на общую нервозность из-за стольких забот и напастей, не поднимала руку на детей — наоборот, хвалила их, стремилась вырастить достойными людьми.
«Придет домой с зарплатой, кладет все под клеенку. Говорила, что можем все враз потратить или растянуть. Нас было семеро, да еще и подруги в гости ходили — ни копейки не пропало никогда, правильно распределяли». Мама работала техничкой в заводском цехе, мы жили очень тяжело. А тут еще война…”.
Когда услышали сообщение Левитана по радио, его медленную строгую речь о начале войны -- заплакали все. Мама, и так познавшая тяготы жизни, а вслед за ней и дети. Воздух будто пропитался атмосферой страха, горя, войны да так, что было тяжело дышать. Брат Ани вызвался добровольцем на фронт, а она пошла работать на мужскую, сложную работу -- станочницей на Артемовский машиностроительный завод. В 1942 ей исполнилось 14 лет.
“Шарабаны будто сейчас в руках”
Вспоминает, что, когда пришла устраиваться, сказала кадровику: «Дяденька, примите, пожалуйста, у нас дома есть нечего». Она знала, что в цехах кормят, что можно поесть немного и отвлечься ненадолго от постоянного чувства жуткого голода.
Ее приняли. «Делали снаряды и укладывали их в ящики — шарабаны. Они метр тридцать длиной и шириной -- огромные. И мы, дети, подростки, точили снаряды, таскали ящики. Все на равных, без скидок. Смены -- по 12 часов”, -- говорит моя героиня.
В руках Анны Николаевны -- фотография ее бригады. Многих помнит поименно, даже возраст и биографию. Говорит, что за годы в рабочем коллективе стали настолько близки, что будто сотню лет вместе. Между собой назывались стахановской бригадой.
На дружбе и взаимопомощи строилось и держалось в те годы все: работа, семья, бытовые дела, редкие праздники, когда наши побеждали на важных фронтовых направлениях. Соседи так сдружились, что до сих пор, уже следующие поколения старых друзей, приезжают в гости к Анне Николаевне.
-- Все помогали друг другу, старший брат на каждого поровну делил хлеб, -- говорит Анна Николаевна. -- Мамина любовь согревала даже в самые холодные и голодные дни войны. Но так трудно ей было!...Часто плакала. Придет с работы, сядет, вспомнит, сколько детей нужно накормить — и плачет. Все рано пошли на работу. Один брат вернулся с фронта без ноги. Старшая сестра в шахте сломала ноги и руки. Ее лечили в городе, в больнице, но кости на скудном питании срастались неправильно, их приходилось снова ломать....
Но были в те юные годы Ани и радостные дни. «К параду мама сшила нам красивые розовые сатиновые платья. Сходили на парад, потом полезли за ягодами, испортили все платья. Мама начала плакать, спрашивать --зачем мы так сделали, говорить, что она сама бы лучше сходила за ягодами. Утром проснулись, а платья совершенно чистые. До сих пор не знаю, как она пятна от ягод вывела».
Но самое хорошее воспоминание на всю жизнь -- когда Анна Николаевна и ее братья с сестрами могли прийти домой и поесть. В войну такое случалось нечасто. Чтобы полакомиться, Ане с сестрой приходилось мыть огромный коридор. За это им давали конфету. Потом все в семье получали по ее крохотному кусочку. Хотя повсюду был голод, мама всегда учила не брать чужого. «Выйдем в огород, покажет мама на нашу грядку и говорит — хоть все сразу съешьте, но на соседскую даже не смотрите!». Такое же понимание чужого Анна Николаевна передала своим детям.
“На завод и рабочих смотрю в окно”
Анна проработала на заводе всю войну. В 1948 году вышла замуж за фронтовика, которого не дождалась с войны жена. Родила дочек и снова на работу. Устроилась в детскую больницу, где и трудилась 26 лет. Сначала полы мыла, помогала на кухне, и через четыре месяца стала уже поваром. На кухне снова повезло с коллективом -- повар, кухработник и диет-сестра помогали друг другу не только на работе, но в житейских делах.
Когда больница была на Ключах, Анна Николаевна жила в районе ТЭЦ и ходила на работу пешком. Затем детскую больницу перенесли на нынешнее место, куда добираться было очень сложно. Из-за этого наша героиня хотела уволиться, но не тут-то было: ее согласились возить на работу, и всегда делали это ровно ко времени, к четырем утра. Работать было непросто — поваров мало, а нагрузка большая. Из-за постоянных перепадов температуры на кухне сейчас у Анны Николаевны проблемы с легкими — даже в больнице приходится лежать порой. До 70 лет на ее попечении были огород и скотина -- всюду поспевала. Из ее семьи в живых она и ее сестра, которой 91 год. Живут в соседних квартирах. Семья большая: у Анны Николаевны два внука, две внучки, семь правнуков и одна праправнучка.
Как вдове участника войны, Анне Николаевне дали квартиру в доме на ул. Садовой, прямо напротив «Вентпрома». У завода, где работала она в войну. Место ей очень нравится: все магазины рядом, больница недалеко, городская площадь. После ремонта в квартире очень уютно. Смотрит она в окно на завод, на людей и машет им рукой -- приветствует...
Вместе с Анной Николаевной живет ее дочь, во всем помогает маме. Больше всего Анна Николаевна не хочет, чтобы была война. «Сейчас живем, как сыр в масле — все хорошо, есть еда и кров, а война всего этого лишает». И мы не хотим…
