Из пресс-служба Артемовской ЦРБ в редакцию "Егоршинских вестей" поступило письмо сотрудников больницы с 44 подписями. В нем медики отвечают на слова депутата Екатерины Котловой, которая сравнила свое пребывание и условия в "ковидном" госпитале с "концлагерным". Выступление народного избранника было на заседании Думы АГО.
Так как в письме медикой есть высказывания и в адрес журналистов (тех, в частности, кто лежал в названном госпитале), считаем нужным опубликовать позицию и мнение сотрудников редакции "ЕВ". Его можно будет почитать в конце публикации.
Приводим текст письма, поступившего из пресс-службы АЦРБ.
"Открытое письмо
сотрудников межмуниципального госпиталя для помощи больным с тяжелыми и среднетяжелыми формами ОРВИ, внебольничной пневмонией и COVID-19 (расширенного инфекционного отделения Артемовской ЦРБ.
Мы, сотрудники подразделения Артемовской ЦРБ, созданного в очень сжатые сроки для лечения и спасения пациентов из трёх муниципальных округов, потрясены и оскорблены заявлением депутата Думы АГО Е.И. Котловой, с которым она выступила на заседании 28 января 2021 года и которое было растиражировано местными СМИ и заинтересованными в дискредитации главного врача лицами.
В начале своего выступления Екатерина Ивановна называет отделение, где ей оказывали медицинскую помощь, концлагерем.
«Это концлагерь, настоящий концлагерь!» - заявляет она и приводит в качестве аргументов несвежее, по её словам, постельное бельё, отсутствие питьевой воды на посту и отказ медсестры измерить ей уровень сахара её аппаратом.
Пациентка Котлова поступила в отделение в пик заболеваемости, когда на консультации и госпитализацию поступало до восьмидесяти человек в сутки. В пиковые периоды нам было особенно трудно, приходилось буквально бегать бегом, чтобы успеть сделать всё по максимуму для помощи нашим пациентам.
Допускаем, что в какие-то моменты сотрудники госпиталя не успевали уделить каждому пациенту должного внимания и упускали из виду бытовые проблемы типа отсутствия кипячёной воды на посту, но в этом плане всё было решаемо и не критично.
Постельное бельё стирается и кипятится очень часто, так как в условиях лечения особо опасной инфекции требуется специальная обработка вещей, поэтому выглядит не слишком презентабельно, но оно чистое.
«Меня здесь не долечили, отправили в «Липовку». Там совершенно другое отношение персонала, замечательное обслуживание», - сравнивает депутат. Сравнение отделения, где лежат тяжёлые больные, с санаторием, куда направляются, уже после нашего стационара, пациенты с лёгкой формой заболевания либо пациенты без симптомов болезни, но все еще представляющие опасность для окружающих, считаем абсолютно некорректным. Депутат не понимает стратегических медицинских целей и частных задач разных госпитальных баз.
Мы хотели бы пояснить, что Артемовская ЦРБ с момента формирования госпиталя пролечила 2900 пациентов с тяжелой и среднетяжелой формой новой короновирусной инфекции, а через новый компьютерный томограф прошло более 6500 пациентов. Трижды потребовалось вмешательство специалистов-медтехников из Москвы и из Германии, потому что ни одно оборудование не может выдержать такие нагрузки (обычно проводится максимум 20-25 исследований в смену, мы же проводили сотни исследований).
Если разделить 2900 пациентов госпиталя на 90 коек госпиталя, получится, что всего на каждой из коек пролечилось в среднем 32 человека. Ни в одном отделении в обычное время такого нет и быть не может.
Депутат Котлова говорит, что интересовалась в госпитале, кто «обслуживает» пациентов, и ей якобы ответили, что здесь работают все, кого «со стороны нагнали». «Мы отведём время и уедем», - якобы сказали ей. «Оплата, конечно, нижайшая – такое и отношение к больным!» - делает вывод депутат Думы АГО.
Эти заявления – откровенная ложь. Вся колоссальная работа проведена и проводится 45-ю сотрудниками разных подразделений Артемовской ЦРБ. Да, в самые тяжелые времена нам помогали два иногородних врача - один из Режа и один из Екатеринбурга, но в основном справлялись сами. Когда закончится пандемия, мы с удовольствием разойдёмся обратно по своим постоянным рабочим местам.
Что касается оплаты труда – она достойная и существенно выше той, что мы получали в «мирное» время. Все работающие в госпитале помимо заработной платы получают правительственные (социальные) выплаты.
Другое дело, что и работа адская, не все такую выдерживают даже за большие деньги. Очень тяжело физически и морально. Больно видеть страдания больных и осознавать, что не всех удаётся спасти.
Больше всего нас возмутило и обидело то, что Е.И. Котлова называет труд медиков обслуживанием. Это неуместно в любые времена, а тем более в условиях пандемии, когда все мы стараемся оказать медицинскую помощь как можно большему числу пациентов, стараемся спасти каждого. Мы не обслуживающий персонал.
Руководством и коллективом больницы проведена титаническая работа. С нуля в новых незнакомых условиях организовано отделение по борьбе с новой незнакомой болезнью и перестроена остальная работа ЦРБ.
Организацию лечебного процесса, качество медицинской помощи, санитарное состояние в нашем отделении постоянно проверяют вышестоящие инстанции, и все проверки пройдены нами успешно.
В частности, перед новым годом из министерства здравоохранения приезжали специалисты отдела контроля качества оказания медицинской помощи взрослому населению. Они признали наш госпиталь одним из лучших на территории Свердловской области.
Мы получаем много слов благодарности от пациентов, которых вылечили, а также признание со стороны артемовской власти и общественности. Практически каждый сотрудник награжден официально - Артемовской думой и Общественной палатой, Министерством здравоохранения, Законодательным собранием и т.д. Депутаты и общественники приезжали к нам с подарками и поздравлениями, благодарили за «доблестный и благородный труд». Но, видимо, все это не имеет никакого значения, если на Думе звучат такие обвинения в наш адрес.
Выступление депутата Котловой задело всех в отделении. Сама она вела себя здесь, мягко говоря, не очень хорошо, но мы ей это простили, оправдывая болезнью. Когда же здоровый человек позволяет себе такие высказывания, да еще в присутствии СМИ, вынуждены указать ему на это.
Средства массовой информации растиражировали выступление Е.И. Котловой, сделав акцент на слове «концлагерь», за что им отдельное «спасибо». А ведь некоторые журналисты тоже у нас лечились, и у них было совсем другое мнение. Так зачем же повторять чужие оскорбления?
Но если СМИ выступления Котловой и ее коллег хоть как-то сократили и сгладили, то некие общественники, которые упорно обвиняют во всех бедах жителей АГО главного врача и добиваются его снятия с должности, выложили ролик с Думы без купюр. Они преследуют свои цели и не гнушаются ничем, чтобы их достичь.
Дружно посмотрев этот ролик, сотрудники отделения отметили, что Екатерина Ивановна вполне поправилась. Значит, наша работа выполнена хорошо.
Мы не требуем ничьих извинений. Этим письмом мы лишь хотим призвать жителей Артемовского городского округа быть более терпимыми, особенно в нынешних тяжелых условиях, и не верить всему, что говорят. Даже если это говорят депутаты".
На фото - подписи под письмом.
От редакции.
Депутат Екатерина Котлова довольно-таки жестко охарактеризовала свои дни в больнице. Как нам кажется, эмоциональное выступление депутата касалось прежде всего не лечения, не врачебной, медсестринской и т.п. помощи, а иного - условий, в которых приходится находится людям с тяжким состоянием здоровья.
В ковидно-пневмонийном госпитале (а лечиться в нем довелось всем корреспондентам редакции) реально спасают людей. Здесь в достатке лекарств, внимание и старание врачей, медсестер, всего персонала в отношении большинства пациентов - на высоте. Работают самоотверженно!
Но есть моменты, на которые медики повлиять никак не могут, а вот руководство больницы - вполне. Это прежде всего бытовые условия стационара, в которых приходится лечиться людям и работать медикам. Вот тут претензии Екатерины Котловой (и десятков пролечившихся наверняка) - вполне обоснованны.
Первое, на что обращаешь внимание в госпитале - буквально адские нормы работы врачей. На 60, а то и все 80 болеющих отделения пневмоний, которое развернуто на 3 этаже детской больницы - один врач. Он выходит на дежурство на сутки.
Представьте: люди поступают в стационар с немалым поражением легких - от 20 до 50и выше %, с температурой около 39 градусов и больше, очень ослабленные (а иных на койку не брали). Каждому нужно подобрать свой протокол лечения. Таких при ковидной пневмонии было выработано 8, то есть нет одного универсального, который подходил бы и помогал всем. Лечение приходится менять если не каждому второму, то каждому третьему точно, когда первоначально выбранное не помогает. Также на сутки выходит доктор и анестезисты отделения реанимации. Нагрузка дикая...
При этом "инфекционистами" по требованию ковидного времени стали терапевты, педиатры, травматологи. И эта перестройка тоже добавила напряжения, нагрузки, ответственности на плечи докторам.
Медсестры выполняют предписания врачей буквально бегом, так как лечение очень интенсивное: каждому из нас они три-четыре раза в день разносили таблетки (и не дай Бог ошибиться), делали два внутривенных укола или капельницы, ставили укол в живот, в попу. Многим на ночь ставили обезболивающие или уколы, чтобы сбить температуру. Доктор Ладиков по нашей просьбе посмотрел - сколько находил за две трети смены, к 4 вечера - 6,6 км! Это доктор. У медсестер наверняка "пробег" в 2-3 раза больше.
Следующее. Очень напрягали людей, вырванных из привычной домашней обстановки, отсутствие нормальных бытовых условий. полотенцем у раковины в туалете был оторванный кусок старой простыни. На кроватях лежали по два матраса, которые шли за один, так как были насквозь продавленными, износившимися. Сами кровати далеко не все были новыми, удобными - больше было старых, сломанных, некоторые - так еле живые.
Окна во многих палатах вместо штор занавесили одноразовыми простынями, старенькие карнизы где-то были, где-то отсутствовали. Старые унитазы без сидушек, протекающие. Чайник в фойе 3 этажа приспособили на табуретку. Холодильник - один среднего размера на все отделение.
После активных жалоб пациентов кое-что в отделении исправили: в туалете установили новый унитаз, в палатах заменили сгоревшие лампочки (медсестрам, ставящим уколы вечером, больные светили фонариками на телефонах), для чайники нашли и поставили стол. Заменить чайник, у которого не закрывалась крышка возможности не нашли.
Перечислять можно дальше. Написать про питание, про посуду, в которой разносили суп и компот, про тумбочку без ручки и единственную на этаж ванную, вечно загруженную замоченным бельем. И назвать мелочами это нельзя - работающий человек платит, а пенсионеры много лет платили налоги, в том числе на медстрахование, и люди рассчитывают, что услуга медпомощи (а нас уже приучили, что нынче это именно услуга) будет организована достойно, что пребывание в больнице будет комфортным, удобным, не заставит нервничать и переживать.
Часть недочетов в ковидном госпитале, которые явно бросались в глаза, были исправлены, повторимся, вскоре после жалоб пациентов, но не все.
Слова депутата на Думе об условиях в больнице заставили откликнуться ветерана Нину Федоровну Мантурову, многолетнего председателя профкома Артемовской ТЭЦ. И она написала свое мнение об организации медпомощи в Артемовском, заметив при этом, что оно основано не только на личных наблюдениях, но и на обращения к ней пенсионеров - ее соседей, бывших коллег, членов ветеранской организации. Ее письмо также опубликуем чуть позже на сайте.
Мы с пониманием относимся к переживаниям врачей, сестер, санитарок ковидного госпиталя, высказанному в открытом письме. Им досталось, они переживают за свою работу, свое имя и земляков, которых лечат. Мы не можем отмести, проигнорировать впечатления от пребывания в больницах ветеранов Котловой, Мантуровой, личные сотрудников редакции, других бывших пациентов и медиков-ветеранов. И они также искренне, с болью, открыто говорят и пишут о недостатках в организации здравоохранения в Артемовском районе.
Цель у развернувшегося обмена мнениями - не снять главврача (к чему почему-то поворачивают публикации "ЕВ" в руководящих кабинетах АЦРБ), не охаять работу медицинских работников, не раскопать некий скандальный негатив "ради тиража". Нет. Цель другая - обозначить болевые точки, донести до тех, от кого зависят решения и перемены в ЦРБ мнение людей, заставить действовать. Ради этого и публикации, которые видите здесь.