Эхо летних мирных шествий и митингов протеста - судебные преследования участников акций, а иногда и тех кто просто проходил мимо. В суде идут также разбирательства по делам, возбужденным против тех, кто осмелился высказать свое нелицеприятное мнение о властях в комментариях и публикациях в соцсетях и блогах, кто поднял голос против откровенной пропаганды и лжи, транслируемым по госканалам ТВ, против несвободы и страха, которые окутывают страну.

Эхо страшное. Светлана Прокопьева, журналистка из Пскова, посмела написать в свой авторской колонке личное мнение о взрыве у архангельского офиса ФСБ и за это практически лишена возможности работать. Законодатель усмотрел в ее небольшой колонке «признаки оправдания терроризма» и теперь по возбужденному уголовному делу журналистке грозит до 7 лет лишения свободы.

Светлана приводит пару эпизодов действий силовиков в рамках этого дела – и становится жутко, что такое возможно в России.

 «Обыск — мерзкая и унизительная процедура, - пишет она. - Одни незнакомые люди роются в твоих вещах, другие безучастно за этим смотрят. Старые записи, кассовые чеки, письма с иностранными штампами — все вдруг приобретает подозрительный, криминальный оттенок, все требует объяснений. Твои вещи, самые важные и необходимые — ноутбук, телефон — становятся «вещественными доказательствами». Твои коллеги и родственники теперь запросто могут оказаться «соучастниками». В тот день меня ограбили — забрали три ноута, два телефона, диктофон, флешки. Через полгода — ограбили еще раз, заблокировав мои счета. Я была еще только «подозреваемой», когда меня внесли в список действующих экстремистов и террористов Росфинмониторинга. Теперь я не могу завести банковскую карту на свое имя, открыть депозит или оформить ипотеку — государство вычеркнуло меня из нормальной экономической жизни».

Светлана делает вывод, с которым нельзя не согласиться: «Обвинение вместо обсуждения — это, знаете ли, довольно примитивная и грубая позиция. Это кулак в лицо в ответ на устное замечание. Это кулак в лицо каждому журналисту нашей страны».

Прочитать текст Светланы Прокопьевой можно здесь.

Последствия еще одной проверки, за которой пристально следят журналисты страны – закрытие частной типографии, в которой печаталась газета «Крестьянин» (распространяется в Краснодарском крае, на Ставрополье, в Ростовской области). Руководители типографии и издатели газеты не были на митингах в Москве, но издание писало о молодых ростовчанах, которых, по мнению многих юристов, адвокатов, без веских на то оснований осудили за попытку подготовки неких революционных выступлений, публиковало острые критические материалы о ситуации в сельском хозяйстве, о коррупции во власти на юге страны.

«Районный суд в Ростовской области закрыл типографию газеты «Крестьянин» на 30 дней по итогам внеплановой проверки. Газета — редкий пример нестоличного независимого печатного СМИ. Издательский дом «Крестьянин» также печатает агитматериалы оппозиционных политиков — наравне с выполнением государственных заказов. Руководство ИД считает приостановку работы давлением, его цели — передел рынка госзаказа и устранение независимого от власти игрока», – пишет информационное он-лайн издание «Медуза».

Свою позицию по закрытию типографии, где проверяющие из санэпидслужб обнаружили незначительные нарушения (паутина, перегоревшие лампочки и т. п.), обозначил Альянс независимых региональных изданий, членом которого являются и «Егоршинские вести», в обращении к губернатору Ростовской области.

«Суд закрыл типографию на 30 дней после жалобы неизвестного читателя. Внеплановую проверку провел Роспотребнадзор, составив три протокола о нарушениях, один из которых ушел в суд. К моменту очередного заседания в типографии прошел косметический ремонт, независимая комиссия установила, что нарушения устранены. Однако судья не принял акт, отметив, что члены комиссии не являются экспертами.

АНРИ считает, что  Издательский дом "Крестьянин" очевидно стал объектом заказной кампании. Тот, кто ее организовал, рассчитывает не просто приостановить, а уничтожить бизнес наших коллег....Речь идет об уникальном издании, которое во многом ориентировано на фермеров, поддерживает и продвигает на своих страницах, на площадках своих конференций, известных опять же  далеко за пределами юга России, российское сельское хозяйство, тех самых отечественных производителей, о которых печется наше государство. То есть, делает важную и нужную работу».

Цель, которая просматривается за закрытием предприятия независимого издательского дома – оставить на рынке полиграфических услуг лишь одну - государственную, типографию, которая «послушна»» властям.

И это тоже кулак в лицо тем, кто работает в рамках закона, но не останавливает печатный станок по требованию власть имущих.

В Москве один за другим идут процессы над теми, кто сознательно или волею судьбы оказался на летних митингах и шествиях. Некоторые уже вынесенные судебные приговоры поражают своей парадоксальностью. Так, на днях был осужден 34-летний московский программист, общественный активист Константин Котов. Он признан виновным по статье УК РФ 212.1 (неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга и т.п.) и приговорен Тверским судом в 4 годам колонии общего режима.

При этом защитники Котова обращали внимание на решение Конституционного суда по жалобе Ильдара Дадина – первого осужденного по ст. 212.1, который впоследствии подал конституционную жалобу. Согласно решению КС, уголовное преследование по ст. 212.I возможно, если действия лица влекут вред гражданам.

Доказательств нарушений проведения митингов, доказывали защитники, нет. Сам Котов считает наказание преследованием за его оппозиционную, но при этом вполне мирные, допускаемые законом, действия. Он сказал на суде: «Виновным себя не признаю. Приговор основан на лжи сотрудников полиции и Росгвардии. <...> Политически мотивированное дело в отношении меня должно быть прекращено. Я требую оправдания. Никто и никогда не должен быть приговорен по моей статье. Ее быть не должно».

Кроме дела Котова в судах сейчас рассматривают дела нескольких десятков участников мирных протестных акций. Одним из самых громких стало дело актера Павла Устинова, которого обвинили в причинении некоего физического вреда сотруднику Росгвардии. При этом на видеосъемке отлично видно, что актер не нападал на росгвардейца.

Активное выступление в поддержку Устинова его коллег-актеров и активных граждан, как ранее журналистов в защиту корреспондента «Медузы» Ивана Голунова, обвинение которого в хранении наркотиков оказалось бездоказательным, позволило освободить осужденного от наказания в 3,5 года лишения свободы.

Ну что тут скажешь. Страшно становится. Страшно написать то, что думаешь, страшно, что найдут способ погубить твою компанию только потому, что ты отказался публиковать (или не публиковать) что-то по команде сверху. Страшно попасть к судье, который не опирается на факты, а «именем Российской Федерации» выносит заведомо несправедливый, но политически нужный приговор.

Страшно, что напротив тебя в черном шлеме росгвардейца на мирном митинге протеста, которые проводят местные коммунисты или жители, не довольные экологической обстановкой в родном поселке, может оказаться одноклассник твоей дочери, зять или сын. И что тогда? Несложно представить.