Как возили лес, в 5 утра вставали на покос и как встретили день Победы – не забывается такое никогда

 “Егоршинские вести” собирают свидетельства женского, материнского и детского подвига в военную пору лихолетья.

Если у вас есть воспоминания бабушки, мамы, родных людей о том, как они жили в войну, как работали, учились, как спасали свои семьи -- сообщите нам в редакцию.

Мы обязательно напишем о таких женщинах и их жизни, потому мы считаем это неимоверно важным -- сохранить свидетельства и рассказы о трудных годах нашей истории и людях, которые сумели все преодолеть.

Сегодня -- очередной рассказ из серии “Матери Победы”. Такое имя мы дали новому проекту газеты, который будем вести в год 75 годовщины окончания страшной войны.

Подскажите нам героинь, про которых непременно нужно рассказать на страницах газеты, назовите их детей, кто может рассказать о маме, бабушке, сестре, тете, работавшей в годы войны. Это очень важно -- успеть. 

Ждем ваших сообщения по телефону 2-48-27 и 8-9000-428-444.

Моей бабушке, Варваре Дмитриевне Русаковой, 93 года. Она почти не ходит, практически не видит и не слышит. Единственное, что ее не подводит – память. Бабушка родилась в деревне Боровой Ирбитского района. Деревня была небольшая, на 50 дворов, но красивая, ухоженная, зажиточная.

Дом, где жила большая семья бабули (у ней было еще 4 сестры и брат) и по сей день не теряет своей добротности. Он стоит в центре деревни на пригорке, а через дорогу находится ныне полуразрушенная, а в свое время аккуратная беленькая часовенка.

Когда началась Великая Отечественная война, моей бабушке Варваре Дмитриевне Русаковой, было 14 лет. Те тяжелые годы она помнит так ясно, словно они были вчера. Я записываю ее воспоминания.

- Я помню 22-го июня… В этот день у нас в деревне был День борозды. Народ гулял в лугах, там цвела черемуха. Вернулись в деревню, а кругом плач стоит. Что такое, думаем? Оказалось, что прибыл нарочный из сельсовета с сообщением - началась война. И стали всех мужчин – молодых ребят, взрослых мужиков записывать в армию. В колхозе была машина, на нее их сажали и везли в Ирбит. У нас в соседях дядечка один жил, у него было семеро детей, он так ревел, так ревел, все говорил «нас везут на бойню, нас везут на бойню. Мы домой не вернемся». Всех ребят своих в кучу собрал, обнял и орал. И не вернулся, жена его одна воспитывала детей.

Молодых парней отправляли на фронт, а пожилых мужчин - в Тагил, на Вагонку, делать снаряды. А в деревне остались только Кузя немой и дед Иван, а все остальные – женщины, дети и подростки.

Приближалось время сенокоса. У нас в деревне сенокосных лугов было мало, косить надо было ехать за 18 километров. Вот нас собрали – подростков лет по 13-15 и отправили с дедом Иваном сено косить. Вставали мы в 5 утра, до обеда косили, после обеда косили, до 11 часов вечера. К ночи вернемся, поужинаем, успеем на мост с подружками сбегать, частушки попеть, побалуемся немного – дети же, только уснем, а дед уже будит – пора на покос. А мы будто и не спали вовсе.

Только сенокос кончился – хлеба поспели. Надо убирать. Зимой нас, подростков, отравляли на вывоз леса. Приедем на делянку, там лесина (дерево) лежит – 6 метров длиной, больше метра толщиной, надо ее на санки закатить. И вот мы с такой же девочкой, как я, пыхтим-пыхтим, кое-как закатим, тронется лошадь, а мы трясемся – как бы пенек на дороге не попался, а то наедут санки, вывернутся бревна, и тогда горе, горе…

А еще зимой мы сено вывозили, которое летом заготовили. Приедем к зароду (стогам сена), а он доверху снегом заметен, пока огребемся, пока дорогу прогребем, пока наложим сена четыре воза, домой приедем уж заполночь.

Спрашиваешь, трудно ли было? А как не трудно? Летом в поле тебя мошкара жрет, ноги в лаптях в кровь искусаны. Зимой в лесу холодища – чуть не -40, ты, как кочан, замерзла, а тебе надо не считаться с этим и работать. А не станешь делать ничего, что тогда будет? Только на нас, на подростков, тогда надежда была.

У нас в Рудной школа была только 4 класса, чтобы дальше учиться, надо было в другое село за 20 километров ехать. И нам тогда сказали, если вы все учиться поедете, кто в колхозе будет работать? Хозяйство-то большое было, не оставишь же его. Так что образование у нас только по 4 класса – надо было работать. Тогда лентяев не было, все хорошо работали, все знали, мы трудимся за наших мужчин, пусть они хорошо воюют, а мы как-нибудь справимся.

Из нашей деревни мужики, кто на фронт ушел, все погибли. Не помню, чтобы вернулся кто-то. Женщины остались без мужей, девчонки – без женихов.

День Победы я очень хорошо помню. Мы с работы на обед приехали, а в деревне все радуются – Победа. Как отмечали? Просто обнимались-целовались да плакали, никаких больших торжеств не было, и не надо было, вроде как их. Главное – война кончилась.

Бабуля никогда не забывала трудности, пережитые в войну. "Мы, правда, не голодали, – говорит она, вспоминая годы лихолетья. – Нам, подросткам, трудно было физически, но на столе были хлеб, картошка, молоко. Все свое. Хлеба каждая хозяйка пекла в печи.

У семьи бабушки были своя корова и пять курочек. Чем лакомились? Морковными паренками, любили хрустящие стебли лопуха, пестики сосны, летом собирали ягоды. Около деревни была черемуховая роща, и когда спели ягоды, набирали их полные бидоны. Ягоды сушили для начинки в пирожки. Такие угощения были праздником. Ни о каком сахаре в те военные годы и речи не было. Не было и конфет.

– Их я смогла наесться только через несколько лет, когда вышла замуж, и муж привез меня в Артемовский. Это было в 1947 году.

Будущий муж бабушки Варвары перед началом войны должен был демобилизоваться из армии. Он служил на Дальнем Востоке, охранял тоннель под Амуром. Когда началась война, ни о какой демобилизации и речи не было. Его оставили на том же месте, и здесь он прослужил всю войну, вернулся в деревню в должности старшины.

Когда он уходил в армию, бабушка была девчушкой (он на семь лет старше), а когда вернулся – она уже повзрослела, расцвела. Стали они встречаться – на зависть многим подругам, ведь женихов после войны почти не было. А, поженившись, переехали к родне в Артемовский.

Дедушка стал работать инкассатором в банке, а бабуля устроилась в ясли (в этом здании сейчас находится управление образования).

После войны Варвара Русакова на всю жизнь осталась всего с четырьмя классами образования – учиться было некогда, надо было работать за ушедших на фронт.

В городе жизнь, конечно, отличалась от деревенской. Здесь молодой семье дали небольшую квартирку в деревянном доме, расположенном рядом с банком. Здесь же находился конный двор, где жили две лошадки, на которых дедушка со своим товарищем по работе ездили инкассировать по всему району. Оружие у них при себе было, но все тогда было спокойно и безопасно. Уже когда дедушка уходил на пенсию - инкассировать стали на машине и большим составом. «Я за него никогда и не переживала, – вспоминает бабуля. – Это сейчас что творится, не дай Бог!». В 1986 году дедушки не стало. Бабуле было уже 60, но работать она по-прежнему не переставала и со своими начальным, по сути, образованием добилась немалых успехов в труде.

После переезда из ясельных нянечек Варвара Дмитриевна вскоре переквалифицировалась в раздатчицы столовой № 13 (ее здание и сейчас находится на том же месте, по улице Радистов).

Но большую часть своей трудовой жизни бабушка отдала торговле. Работала продавцом в обувном магазине, что был по ул. Физкультурников, а затем перешла в магазин "Ткани". который находился в здании нынешней музыкальной школы. Она быстро освоилась в этой профессии и полюбила ее. Предложить товар, суметь подсказать при его выборе покупателю – это очень ей удавалось. И никто и не предполагал, что у нее только четыре класса за спиной. Начальство существовавшего тогда торга не раз награждало бабушку Почетными грамотами и благодарностями. А потом ее назначили заведующей магазином. И именно тогда в магазине начались показы платьев, сшитых их тканей, продававшихся здесь. Своеобразная реклама, тогда – передовой ее метод!

Когда открылся городской Универмаг, бабушка стала заведовать секцией «Ткани». И там они вместе с закройщицей Еленой Алексеевной Зыкиной продолжили показы моделей, в которых участвовали все продавцы. Вот такая бабуля была инициативная, любящая свое дело и относящаяся к нему со всей душой.

«Мало в молодости мы хорошего видели, особенно когда война была, – говорит сегодня бабушка. – Но мы знали, что кроме нас помогать некому, ведь в деревне остались из мужчин калеки, да старики. Отца, который был уже в солидном возрасте отправили в Нижний Тагил на завод, где все делали для фронта. А мы работали и помогали маме по дому».

Жизнестойкости моей бабули столько испытавшей можно позавидовать. Она и сегодня всегда на связи со своими подругами, интересуется их делами, всегда подбадривает и шутит. 10 декабря, в свой прошедший День рождения, развлекала своих гостей шутками, анекдотами и песнями. В ней, как и у всех женщин того поколения — огромная жажда жизни, душевная сила и крепкая вера. В то, что все преодолимо, что нет испытаний, которых не могла бы выдержать российская женщина.