Труженица тыла рассказала о буднях военной поры, которые выдерживали благодаря редким праздникам
Война застала деревенских неожиданно. Жили себе ребятишки в Новоселовой с родителями, в меру сил помогали взрослым, но было у них время и для игр, и для шалостей, и для купания в речке.
И вдруг война. Налаженная спокойная жизнь сломалась в одночасье. Деревня опустела в два дня: отцов, старших братьев забрали в армию. Детство у подростков, уже понимающих ситуацию, сразу закончилось. А за ними поведение изменили и младшие: они повзрослели, стали серьезными не по годам.
«С начала войны не было у нас ни дня отдыха – все какая-то работа, заботы, обязанности. Но мы не роптали, не капризничали, не жаловались – всем было трудно тогда», – говорит Евгения Александровна Новоселова.
Рассказом о ее судьбе продолжаем проект «Матери Победы». Мы собираем рассказы детей войны о том, каким было их военное детство, их воспоминания о мамах, которые отдавали последнее, лишь бы в лихую годину спасти, вытянуть своих ребятишек, лишь бы приблизить Победу на фронте.
Если у вас есть герои для наших публикаций — позвоните в редакцию 2-48-27, 8-9000-428-444 или принесите свой рассказ в «Егоршинские вести» (ул. Ленина, 12). Пусть останется газетными страницами память о женщинах — великих труженицах тыла и мамах – героинях военной поры.
В год начала войны, 1941, Жене исполнилось 10 лет. По деревенским меркам – уже умелая и надежная помощница матери. Сегодня, вспоминая то время, Евгения Александровна уже при одном только слове «война» начинает вытирать непроизвольно повлажневшие глаза. Досталось ей так, что и через восемьдесят лет не может не вздыхать тяжело, вспоминая свое военное детство и маму, благодаря которой осталась жива.
К началу войны семья жила в деревне Новоселово Махневского района (сейчас Алапаевский район). Было у мамы и отца четверо детей: два сына и две дочери. Отец трудился бригадиром в колхозе, мама воспитывала ребят и шила, была хорошей портнихой. В колхозе работать не могла по состоянию здоровья. Старший брат в 40-е годы был уже военнослужащим, младший братишка Жени погиб маленьким. Была еще сестра Валя, младше ее на 5 лет.
Жизнь в деревне была нелегкой: в каждом дворе держали скотину, летом ходили на покосы, выполняли задания в колхозные трудодни.
Женя, на которой лежали основные обязанности по дому умудрялась еще и хорошо учиться. В деревне была только начальная школа, а потом ученикам приходилось добираться в школу в соседнее село Фоминское, за 9 километров. Ходили пешком каждый день. «Вставали рано, иногда всю дорогу бегом бежали, чтобы успеть к восьми в школу. Никто не опаздывал. Дорога непростая, зимой приходилось сокращать путь через заледеневшее озеро, помню, что называли его Голубым», – вспоминает моя героиня. Почему не ездили на лошади? Потому что в войну всех здоровых и сильных лошадей забрали на фронт – они тоже служили.
В деревне не было радио, поэтому о начале войны узнали, когда нарочные прибыли забирать мужчин на фронт. Отец и брат Аркадий оказались в числе первых призванных в армию.
В доме остались Женя, пятилетняя Валюшка и больная мама. «Болела мама сильно — что-то с печенью, – вспоминает моя собеседница. – Но врачей в деревне не было, только старухи-знахарки пытались лечить ее, но толком помочь не могли».
Поэтому на Женю взвалилось множество обязанностей: работа в колхозе, заботы по дому, и уход за мамой, помощь в воспитании сестры и школа.
«Ходили, собирали колоски и все сдавали на фронт — ничего себе не оставляли. Сами голодные, но совесть ни у кого не позволяла взять на себя грех. Руками жали хлеб, возили копны сена на больных старых лошадях, цепями и молотилками молотили колоски, вязали снопы», – тихо рассказыввает Евгения Александровна и замолкает на секунды: голос прерывается.
Зимними вечерами семья вязала фронтовикам варежки, шапки, шарфы, носки. Мама-рукодельница научила дочек хорошо вязать. «Потом мама совсем плохо видеть стала, приходилось нам помогать еще больше».
Евгения Александровна хорошо помнит голодное “меню” войны:
– Мерзлую картошку ели, которая по весне оттаивала. Мы ее собирали, дома промывали, чистили, кожура сама с нее слезала. Варили да лепешки стряпали. Ели все — крапиву, картофельную ботву… Выдавали по 200 грамм муки на человека на неделю, тянули этот паек как могли, старались с умом использовать крохотный запас.
Помнит девочка военной поры вкус медуницы и клевера, чьи цветки и стебельки сосали весной и летом, знакома ей горечь молодых пестиков сосны и радость нескольких ложек каши-повалихи. «Варили так: добавишь соль, муку, каплю масла, если есть — вот и обед. Собирали черемуху, толкли в ступках, заливали кипятком — очень вкусно получалось. Тогда все вкусным было, что сейчас кажется есть невозможно».
Очень выручала в войну дружба и взаимопомощь. Семьи, матери делились друг с другом последним, помогали соседям как могли. В школу, вспоминает моя собеседница, ребята ходили толпой, до десятка учеников вместе. Старшие следили за младшими, не давали отстать на дороге в мороз.
Редко, но отмечали в деревне праздники – 1 мая, 7 ноября – день Великой октябрьской революции. Старушки заводили тесто, готовили пироги из чего придется. Выносили на двор столы, скамейки – садились все вместе.
«Раньше нельзя было православные праздники отмечать, поэтому на Троицу мы украдкой собирались у кого-нибудь, танцевали под гармонь, иногда включали патефон. Танцевали вальс, танго, краковяк, играли в ручеек. И вроде война идет, а мы все веселимся... Но иначе – с ума можно было сойти». Праздники, особенно к концу войны, были отдушиной, которая давала силы и настрой.
Единственным средством связи с воевавшими родными были письма-треугольники — их Женя исправно писала всю войну отцу и брату. «Все их письма с фронта мы сохранили, но однажды хулиганы залезли в кладовку и забрали все: письма, книги, старинную икону. Им и прочитать, наверное, интересно было, а потом сдать в макулатуру да получить за это деньги. Пришла с работы домой, а в кладовой разруха, все вытащили», – с горечью поведала Евгения Александровна.
Ее отец и брат воевали на одном фронте - Белорусском, но встретиться у них не получилось. Оба остались живы, но с подорванным здоровьем. Брата сильно поранило, когда с бойцами он вырывался из окружения фашистов. Отец в любую погоду подвозил к воевавшим на лошади снаряды, оружие, запчасти к технике, часто простывал, но замены ему не было.
Когда война подошла к концу, по округам начали распределять военных прокуроров. Одним из таких стал брат Евгении Александровны, Аркадий. Его направили на Дальний Восток, и там ему пришлось еще повоевать в Маньчжурии. Отец вернулся домой спустя полгода после окончания войны.
Казалось бы, все самое тяжелое позади, но предстояло восстанавливать истощенную и измученную войной страну. Пахать в деревне и после войны приходилось на коровах и быках, а порой и вовсе женщинам самим запрягаться. На быков поспокойнее, не норовистых, ставили подростков, молодежь, в том числе и Женю.
В 50-х вместе с братом Евгения уехала в Гродно. Там устроилась секретарем-машинисткой в военкомате. Вступила в комсомол, стала лидером комсомольской ячейки, вышла замуж и родила сына.
С комсомольским отрядом ездила в Алтайский край – поднимать целину по комсомольской путевке. Пришлось освоить новую профессию. Была сначала штурвальным, а потом комбайнером.
Спустя несколько лет вернулась в Свердловскую область — отец с матерью стали сильно болеть, без здорового человека рядом обойтись не могли. После их смерти Евгения Александровна вместе с мужем переехала в Алапаевск, устроилась на металлургический завод, а позже весовщиком на железной дороге. С этой должности ушла на пенсию, но еще долго трудилась и на заслуженном отдыхе. Потом семьей переехали в Артемовский – здесь Новоселова «отвечала» за молодежь в обществе инвалидов.
– Всю жизнь была активной, – говорит Евгения Александровна. – И агитатором на выборах, и в художественной самодеятельности пела-плясала, и в обществе инвалидов. Любила рукодельничать, вышивать.
Красивые вышивки-картины и сейчас украшают стены скромной квартирки труженицы тыла на ул. Полярников. Словно память о маме-рукодельнице.
Бабушка Женя живет одна. Давно умер муж, которого увела в могилу «русская болезнь», скончался сын. Евгения Александровна вырастила, вывела в люди внука и внучку. Ее внучка Олеся Бочкова, известная в городе выпускница Школы искусств, автор песен, участница художественной самодеятельности, сегодня – оперная певица, артистка Свердловского театра оперы и балета.
