Когда запрет на пользу, а когда - во вред. Размышления от соревнований в Пекине и происшествии в “Талом ключе”.

Язык говорящего нельзя схватить, гласит древнеиндийская пословица. Все-таки умеет народ формулировать точно, четко, емко. 

Последние дни заставили задуматься о нескольких о теме запретов. В Чечне развернулась акция против бывшего федерального судьи Янгулбаева, за то, что его сын-блогер критиковал в своих выступлениях в соцсетях руководство республики. 

Депутат Госдумы от Чечни на своем языке пообещал отрезать головы членам оппозиционной семьи. Угрозы прозвучали и в адрес журналистов, кто рассказа об этой истории. Елена Милашина, корреспондент “Новой газеты”, вынуждена была уехать за границу из-за этих угроз.

Но приведет ли запрет на обнародование мнения и критики губернатора к желаемому результату? Вряд ли. И тут смотрим на отношение к истории вышестоящих властей: поправят они губернатора? Поставят руководители Госдумы на место зарвавшегося коллегу? Пока реакцией - тишина. Вроде как это внутреннее дело отдельно взятого региона. И, значит, еще один звонок тем, кто осмеливается что-то там вякать: то, что вам не разрешено, то запрещено, а иначе…

Руководители на местах прекрасно считывают такие сигналы, такую линию поведения. И вот уже запреты сыпятся как горох из дырявой котомки.

Вот тут отвлекусь не надолго. Как и многие, смотрю по телевизору зимнюю Олимпиаду в Пекине. Вспоминаю олимпийские игры в Сочи-2014, где мне довелось работать. Перед поездкой на них я считала, все эти утверждения о том, что главные международные соревнования - это единение, мир, дружба, дележка последней жвачки - сплошной пафос и пропаганда.

Нет. В Сочи люди из разных стран стали семьей. Мы вместе с громадными финнами в шапках с рогами орали каждый на своем языке “Джоана, вперед!” болея за американскую 18-летнюю лыжницу, чьи родители скромно стояли с нами за веревочкой, в полуметре от лыжни, а мы решили их поддержать.   

Мы всем вагоном в электричке со станции Роза Хутор, один за другим подходили и поздравляли, обнимали канадского сноубордиста, который завоевал бронзу. И надо было видеть - как он счастлив! 

Мы делились с соседями по трибуне блинами, пирогами, водкой (для сугреву!) и в едином порыве пели гимн, когда в честь очередной победы наших поднимали флаг России.

А на Олимпиаде в Пекине спортсмены великой спортивной державы шли на открытии Игр под невнятным флагом некоей организации - Олимпийского комитета РФ. И не прозвучит гимн, не будет поднят знакомый триколор в честь чемпиона из родной страны (а как помнятся трогательные слезы фигуристки Ирины Родниной во время награждения золотом на зимней Олимпиаде-1980 в США - мы плакали с ней всей страной).

Выступление россиян без флага, без гимна, без символов родины - требование  Всемирного антидопингового агентства. Санкции в отношении России введены за махинации наших лабораторий  с анализами спортсменов на допинг. Они действуют до декабря 2022 года.

Обидно. Унизительно. Горько. РФ, это единственная страна, которая наказана запретом вот так показательно. С одной стороны -- несправедливым кажется такое наказание. Все-таки Олимпийские игры предполагают мир, свободу и возможность спортсменам показать себя, а не запреты и ограничения. С другой стороны, есть, наверное, и определенная справедливость в этом решении: соревнования предполагают честную и чистую борьбу, состязание не лабораторий и стимулирующей “химии”, а силы, воли и характера. Это основа, суть Олимпийских игр, которую организаторы стараются сохранить.

И тут, получается, не действует вседержавный, заносчивый посыл ТВ-пропагандистов, истерически вещающих по любому запрету, санкциям, ограничениям России “да мы, да всех, да они грязь против нас, кругом сплошь враги!”

Своя своеобразная Олимпиада и у команды главы Константина Трофимова. Цикл и срок работы почти такой же, как олимпийский, результаты - победы в разных видах состязаний с неполадками. Они так же важны и горячо ожидаемы, как в спорте, и контроль со стороны “зрителей” идет столь же строгий, как допинговый независимых экспертов, а иначе снимут с дистанции, как это было с предыдущим “олимпийцем” Самочерновым.

Помощью на этом нелегком марафонском пути, о чем мы неоднократно говорили - активность людей, работа журналистов, депутатский контроль. 

Пока же глава (или его советчики) идут по пути “закручивания гаек”: мы видим попытку запрета на общение с журналистами, на комментирование специалистами бюджетных организаций сложившейся ситуации. Так, в случае с публикацией о порывах в лагерях МУП “ЗОК им. П. Морозова” сразу последовали выяснения - кто именно сообщил о случившемся, как журналисты узнали о коммунальной аварийной ситуации.

Вновь сделаю короткий шаг в сторону воспоминаний. Есть у журналистов оселок, такая точная вешка в отношении руководителя любого ранга - это его реакция после критической публикации.

Мне никогда не  забыть как реагировали на такие выступления Владимирович Владимирович Плишкин, бывший мэр Артемовского, Людмила Аркадьевна Мартынова, начальник управления соцзащиты, Павел Иванович Коржавин, начальник АТП. Они, как правило, приглашали редактора (ходила обычно я, как заместитель) в свой кабинет, первое, что делали - наливали чай-кофе с конфетами, а потом начинали разговор: “Что вы там опять понаписали?”. Минуту-другую выплескивали свои замечания, может быть и обиду, и переходили к конструктивному разговору. Выясняли, где что не так было, что подметил корреспондент, рассказывали - что сделано после публикации, давали комментарий и по будущим действиям на месяц-квартал вперед.

Обе стороны после такого разговора расходились если и не радостные от общения друг с другом, то уж без взаимных обид и негатива точно. Эти руководители понимали роль журналиста и воздействие печатного слова, реагировали на публикации адекватно, старались устранить недоработки, ставшие достояние общественности.  

А путь поиска врагов, запретов, ограничений, угроз тупиковый, он не ведет к результатам, которые ожидают “запретители”. Чем больше от них скрывают, тем глубже корреспонденты копают, потому что для них становится принципиально важным доказать свою правоту и рассказать правду людям.

Табу и вето на обнародование информации бесполезны еще и потому, что в  наши дни любого рода сведения - и негативные особенно - благодаря телефонам, соцсетям, мессенджерам распространяется моментально. 

Запрет как наказание работает, когда он справедливый, объективный, несет перемены к лучшему. Когда же он идет просто ради того, чтобы припугнуть, чтобы власть употребить и показать, кто тут хозяин, он вызывает прямо противоположную реакцию.